Я ничего не напутал? Тут гомосексуалистам поклоняются? (с)
Название: Every me, every you
Пейринг: йобилли
Рейтинг: PG-15
Жанр: романс
Размер: мини
Саммари: просто флаффный флафф
Все хорошо и чудесно в режиме реального времени. А то чо-та некоторых мрачные мысли одолевают
POV Билла
читать
Мне нравятся мужчины, которые курят. Может, поэтому в школе я закурил сам – чтобы на переменах быть поближе к курящим старшеклассникам, которые, слегка щурясь, делают очередную затяжку. От которых пахнет туалетной водой вперемешку с сигаретным дымом. Это, правда, уже не старшеклассники. Это голос с хрипотцой и чуть горьковатый вкус губ. Это он, стоя на балконе с сигаретой, думает о чем-то, может, о работе, всматриваясь вдаль. А я просто так стою рядом – ведь он не разрешает мне курить - и гадаю, что за мысли крутятся у него в голове. У него дома, на этой небольшой съемной квартире, коллекция зажигалок и красивая пепельница. Лишь две кофейные чашки и сводящий меня с ума запах кофе.
Он поворачивается ко мне. У него добрые и усталые глаза. Я благодарен ему за то, что он есть, как бы ни банально это звучало. За его голос в трубке, когда он через океан, за запах, который остается на мне после секса (поэтому я долго не хочу идти в душ), за его глаза. С ним я другой. Такой, каким давно не был. От его прикосновений хочется выгнуться, их хочется чувствовать снова и снова. Он подается вперед, обнимая за талию, и целует меня, легко прикасаясь к губам.
- Хочешь? – предлагает мне сигарету.
- А кто вечно говорит беречь голос? – я щурюсь и дурашливо закусываю губу.
- Ну я, - он тепло усмехается и прижимает меня к себе так, что мой подбородок оказывается у него на плече. – Да ладно тебе.
Он сжимает в ладонях мою задницу в одних только тонких боксерах, и мне становится смешно и немного больно: синяки и кровоподтеки на бедрах за день не прошли, а смешно потому, что не в постели и не в порыве страсти это становится таким нелепым и бесстыдным. Я чувствую себя невероятно храбрым: стою у Дэвида на балконе, в его старой растянутой футболке, в его объятиях. Это так интимно, пусть даже на двадцатом этаже Лос-анджелесской высотки, где нас никто не увидит.
Вчера, когда я приехал, все было совсем по-другому. Так, как бывает у нас обычно последний год: раздраженно, горячо и страстно, с засосами, синяками, следами от укусов, с его расцарапанной спиной, моей красной от шлепков задницей, рычанием «ненавижу тебя, мерзавец» и «заткнись, истеричка, ничего не было» и всем остальным. Когда мы видим друг друга в самом лучшем случае раз в месяц, по-другому не получается. Мы безумно друг друга ревнуем, да и гребаный спермотоксикоз берет свое, зато у нас каждый, как последний: ведь неизвестно, когда мы встретимся в следующий раз.
Утолив желание, мы переходим в следующую стадию: всеобъемлющая нежность и любовь. Честно говоря, мы редко до нее доходим, потому что наши встречи обычно ограничиваются ночью и половиной дня или просто ночью, или, в лучшем случае, получается полтора дня. И за это время мы успеваем только без конца трахаться, как кролики. Но сейчас я, быстро закончив все дела, приехал к Дэвиду на целую неделю, и, проведя всю первую ночь и большую часть дня в постели, мы плавно перетекли в подобие молодоженов.
- Мне надо еще немного поработать, а то пока мы с тобой тут кувыркались, мне уже пришел миллион сообщений, - шепчет Дэвид мне на ухо и, уткнувшись носом в волосы, целует висок.
- Работа от тебя никуда не денется, - демонстративно дую губы и пытаюсь увернуться. – А вот я уеду.
Он по-доброму улыбается и пытается поцеловать меня, но, потерпев поражение, дергает пальцем за капризно выпяченную нижнюю губу.
- Думаешь, я просто так тут сижу? Меня анально покарают свыше, если я не допишу статью хотя бы к завтрашнему дню.
- Нет, - я крепко цепляюсь за его плечи, а он болезненно морщится, цокая языком: царапины…
- Билл, - Дэвид подхватывает меня на руки и усаживает на перила балкона. Я крепко обхватываю его бедра ногами и обнимаю за шею, не намереваясь никуда пускать. – Билл, пожалуйста.
Я наклоняюсь вниз, а он, испугавшись, обхватывает меня за талию.
- Я тебе доверяю, - я не боюсь высоты и с хохотом отпускаю его шею, резко свешиваясь вниз головой с балкона. Его футболка на мне задирается на голову, оголяя тело. Йост вздрагивает и подхватывает меня под спину, притягивая к себе.
- Ты что творишь, а? – нервно выдыхает он, прижимая меня к своей груди. Я одергиваю футболку. Он тоже не боится высоты. Так приятно знать, что он боится за меня, хотя кто бы не трясся за столь прибыльный проект? У нас подписан контракт до 2012 года включительно, еще бы он попробовал отпустить. Он проводит холодной ладонью по моей спине, и что-то мне подсказывает, что я снова его хочу: когда мне начинает казаться, что он спит со мной за деньги, так и тянет это проверить, причем желательно во всех позах.
- Дэвид, - сладко протягиваю я, выгибая спину, – мне холодно.
Он усмехается и, подхватив меня под задницу, несет обратно в комнату, чтобы повалить на постель. Я растягиваюсь на скомканной простыне:
- Дэвид…
Он не реагирует на мои призывные постанывания и садится за стол, открывая ноутбук. Все, за работой он герр продуцент Йост и никак иначе. Я встаю с постели и решительно кладу руки ему на плечи, начиная легонько массировать.
- Билл, не отвлекай меня.
Так не пойдет. Но я умею нечестно играть и по его правилам: я усаживаюсь на стол рядом с ним, схватив с тумбочки пилку для ногтей, и закидываю ногу на ногу так, чтобы боковым зрением он видел почти обнаженное бедро. А потом начинаю подпиливать сломанные сегодня об стенку душа ногти. Несмотря на то, что герру Йосту уже давно не восемнадцать лет, его терпения смотреть на соблазнительный изгиб бледного бедра надолго не хватает, и вот я уже снова оказываюсь в его постели, а пилка отлетает куда-то в дальний угол. Туда же летит и футболка…
После секса у него всегда такое довольное выражение лица, что он становится ужасно похож на объевшегося сметаны кота. Когда я просыпаюсь, он уже заканчивает статью, и на мои требования немедленно вернуться в кровать реагирует своей любимой фразой «Подожди секунду». Мне приходится подождать не секунду и не две, прежде чем он снова ложится рядом, щекоча бок, чтобы я подвинулся. Я хохочу и сворачиваюсь в клубочек, а он улыбается, крепко обнимая.
- Ты меня любишь? – умиротворенно шепчу я куда-то в шею, когда сижу у него на коленях на балконе, а он, облокотившись о спинку своего любимого кресла, выдыхает сигаретный дым в прохладный ночной воздух.
- Безумно, - заверяет он, и я счастливо вздыхаю, снова впадая в приятную дрему.
***
Иногда я жалею, что не являюсь одной из тех певичек, что он сейчас продюсирует. Или о том, что не остался навсегда семнадцатилетним, потому что Дэвид тогда всегда был рядом. Но, черт возьми, я же Билл Каулитц, я яркая и сильная личность, и он полюбил и любит меня таким. Поэтому я сдержу свою тоску по крайней мере на ближайшие девять часов: Том заберет меня, и я выговорюсь, а потом приеду домой и как всегда выплачусь ему в трубку о том, что больше не могу жить порознь. А он где-то у себя в Лос-Анджелесе устало и по-доброму улыбнется и скажет:
- Засыпай.
Я натяжно и драматично тихонько взвою, и он скажет:
- Я не буду класть трубку.
Я закушу уголок подушки, всхлипывая и шумно вздыхая, и он скажет:
- Завтра премьера клипа. Обещай мне выглядеть хорошо.
Пейринг: йобилли
Рейтинг: PG-15
Жанр: романс
Размер: мини
Саммари: просто флаффный флафф
Все хорошо и чудесно в режиме реального времени. А то чо-та некоторых мрачные мысли одолеваютPOV Билла
читать
Мне нравятся мужчины, которые курят. Может, поэтому в школе я закурил сам – чтобы на переменах быть поближе к курящим старшеклассникам, которые, слегка щурясь, делают очередную затяжку. От которых пахнет туалетной водой вперемешку с сигаретным дымом. Это, правда, уже не старшеклассники. Это голос с хрипотцой и чуть горьковатый вкус губ. Это он, стоя на балконе с сигаретой, думает о чем-то, может, о работе, всматриваясь вдаль. А я просто так стою рядом – ведь он не разрешает мне курить - и гадаю, что за мысли крутятся у него в голове. У него дома, на этой небольшой съемной квартире, коллекция зажигалок и красивая пепельница. Лишь две кофейные чашки и сводящий меня с ума запах кофе.
Он поворачивается ко мне. У него добрые и усталые глаза. Я благодарен ему за то, что он есть, как бы ни банально это звучало. За его голос в трубке, когда он через океан, за запах, который остается на мне после секса (поэтому я долго не хочу идти в душ), за его глаза. С ним я другой. Такой, каким давно не был. От его прикосновений хочется выгнуться, их хочется чувствовать снова и снова. Он подается вперед, обнимая за талию, и целует меня, легко прикасаясь к губам.
- Хочешь? – предлагает мне сигарету.
- А кто вечно говорит беречь голос? – я щурюсь и дурашливо закусываю губу.
- Ну я, - он тепло усмехается и прижимает меня к себе так, что мой подбородок оказывается у него на плече. – Да ладно тебе.
Он сжимает в ладонях мою задницу в одних только тонких боксерах, и мне становится смешно и немного больно: синяки и кровоподтеки на бедрах за день не прошли, а смешно потому, что не в постели и не в порыве страсти это становится таким нелепым и бесстыдным. Я чувствую себя невероятно храбрым: стою у Дэвида на балконе, в его старой растянутой футболке, в его объятиях. Это так интимно, пусть даже на двадцатом этаже Лос-анджелесской высотки, где нас никто не увидит.
Вчера, когда я приехал, все было совсем по-другому. Так, как бывает у нас обычно последний год: раздраженно, горячо и страстно, с засосами, синяками, следами от укусов, с его расцарапанной спиной, моей красной от шлепков задницей, рычанием «ненавижу тебя, мерзавец» и «заткнись, истеричка, ничего не было» и всем остальным. Когда мы видим друг друга в самом лучшем случае раз в месяц, по-другому не получается. Мы безумно друг друга ревнуем, да и гребаный спермотоксикоз берет свое, зато у нас каждый, как последний: ведь неизвестно, когда мы встретимся в следующий раз.
Утолив желание, мы переходим в следующую стадию: всеобъемлющая нежность и любовь. Честно говоря, мы редко до нее доходим, потому что наши встречи обычно ограничиваются ночью и половиной дня или просто ночью, или, в лучшем случае, получается полтора дня. И за это время мы успеваем только без конца трахаться, как кролики. Но сейчас я, быстро закончив все дела, приехал к Дэвиду на целую неделю, и, проведя всю первую ночь и большую часть дня в постели, мы плавно перетекли в подобие молодоженов.
- Мне надо еще немного поработать, а то пока мы с тобой тут кувыркались, мне уже пришел миллион сообщений, - шепчет Дэвид мне на ухо и, уткнувшись носом в волосы, целует висок.
- Работа от тебя никуда не денется, - демонстративно дую губы и пытаюсь увернуться. – А вот я уеду.
Он по-доброму улыбается и пытается поцеловать меня, но, потерпев поражение, дергает пальцем за капризно выпяченную нижнюю губу.
- Думаешь, я просто так тут сижу? Меня анально покарают свыше, если я не допишу статью хотя бы к завтрашнему дню.
- Нет, - я крепко цепляюсь за его плечи, а он болезненно морщится, цокая языком: царапины…
- Билл, - Дэвид подхватывает меня на руки и усаживает на перила балкона. Я крепко обхватываю его бедра ногами и обнимаю за шею, не намереваясь никуда пускать. – Билл, пожалуйста.
Я наклоняюсь вниз, а он, испугавшись, обхватывает меня за талию.
- Я тебе доверяю, - я не боюсь высоты и с хохотом отпускаю его шею, резко свешиваясь вниз головой с балкона. Его футболка на мне задирается на голову, оголяя тело. Йост вздрагивает и подхватывает меня под спину, притягивая к себе.
- Ты что творишь, а? – нервно выдыхает он, прижимая меня к своей груди. Я одергиваю футболку. Он тоже не боится высоты. Так приятно знать, что он боится за меня, хотя кто бы не трясся за столь прибыльный проект? У нас подписан контракт до 2012 года включительно, еще бы он попробовал отпустить. Он проводит холодной ладонью по моей спине, и что-то мне подсказывает, что я снова его хочу: когда мне начинает казаться, что он спит со мной за деньги, так и тянет это проверить, причем желательно во всех позах.
- Дэвид, - сладко протягиваю я, выгибая спину, – мне холодно.
Он усмехается и, подхватив меня под задницу, несет обратно в комнату, чтобы повалить на постель. Я растягиваюсь на скомканной простыне:
- Дэвид…
Он не реагирует на мои призывные постанывания и садится за стол, открывая ноутбук. Все, за работой он герр продуцент Йост и никак иначе. Я встаю с постели и решительно кладу руки ему на плечи, начиная легонько массировать.
- Билл, не отвлекай меня.
Так не пойдет. Но я умею нечестно играть и по его правилам: я усаживаюсь на стол рядом с ним, схватив с тумбочки пилку для ногтей, и закидываю ногу на ногу так, чтобы боковым зрением он видел почти обнаженное бедро. А потом начинаю подпиливать сломанные сегодня об стенку душа ногти. Несмотря на то, что герру Йосту уже давно не восемнадцать лет, его терпения смотреть на соблазнительный изгиб бледного бедра надолго не хватает, и вот я уже снова оказываюсь в его постели, а пилка отлетает куда-то в дальний угол. Туда же летит и футболка…
После секса у него всегда такое довольное выражение лица, что он становится ужасно похож на объевшегося сметаны кота. Когда я просыпаюсь, он уже заканчивает статью, и на мои требования немедленно вернуться в кровать реагирует своей любимой фразой «Подожди секунду». Мне приходится подождать не секунду и не две, прежде чем он снова ложится рядом, щекоча бок, чтобы я подвинулся. Я хохочу и сворачиваюсь в клубочек, а он улыбается, крепко обнимая.
- Ты меня любишь? – умиротворенно шепчу я куда-то в шею, когда сижу у него на коленях на балконе, а он, облокотившись о спинку своего любимого кресла, выдыхает сигаретный дым в прохладный ночной воздух.
- Безумно, - заверяет он, и я счастливо вздыхаю, снова впадая в приятную дрему.
***
Иногда я жалею, что не являюсь одной из тех певичек, что он сейчас продюсирует. Или о том, что не остался навсегда семнадцатилетним, потому что Дэвид тогда всегда был рядом. Но, черт возьми, я же Билл Каулитц, я яркая и сильная личность, и он полюбил и любит меня таким. Поэтому я сдержу свою тоску по крайней мере на ближайшие девять часов: Том заберет меня, и я выговорюсь, а потом приеду домой и как всегда выплачусь ему в трубку о том, что больше не могу жить порознь. А он где-то у себя в Лос-Анджелесе устало и по-доброму улыбнется и скажет:
- Засыпай.
Я натяжно и драматично тихонько взвою, и он скажет:
- Я не буду класть трубку.
Я закушу уголок подушки, всхлипывая и шумно вздыхая, и он скажет:
- Завтра премьера клипа. Обещай мне выглядеть хорошо.
-
-
24.06.2010 в 09:20-
-
24.06.2010 в 09:21пришла утром на работу, а тут - ЭТО
Иногда я жалею, что не являюсь одной из тех певичек, что он сейчас продюсирует. Или о том, что не остался навсегда семнадцатилетним, потому что Дэвид тогда всегда был рядом. Но, черт возьми, я же Билл Каулитц, я яркая и сильная личность, и он полюбил и любит меня таким
краткое содержание предыдущих серий ёбилли 2005-2010
и что ты думаешь, я сейчас делаю? пляшу, лыблюсь дауном? пью кофей?
РЕВУ!!!
патамушта молко+ёбилли+флафф+паланик =
и мне так хочется верить , что да, хоть раз в месяц, от синяков до поцелуев и наоборот
СПАСИБО!!!!
-
-
24.06.2010 в 11:57Alraunes краткое содержание предыдущих серий ёбилли 2005-2010
ой. не реви, я тебе говорю не реви (с)
пысы: чойта у меня все время аватарка с грустной бб выскакивает
-
-
24.06.2010 в 12:14но помечтать приятно)))
а если я еще поною - ты напишешь еще флаффу?
-
-
24.06.2010 в 12:15могу
-
-
24.06.2010 в 12:23мне надо мнооого ёбиллей, что вернуть утраченную веру в флафф!
хочу их на неделю на отдельный остров, в домик, состоящий из одной огромной кровати!!!!
пусть АУ - плевать!!! розовых соплей хочу!!! без обоснуев!!!
пусть будут вместе и счастливы!!!!
а ты че - тока с пинка пишешь, мм? у тебя Муз садо-мазо?
-
-
24.06.2010 в 12:33*почуйствовала себя как в начале "карьеры" на кинк-фесте* окэ. это я могу
а ты че - тока с пинка пишешь, мм? у тебя Муз садо-мазо?
-
-
24.06.2010 в 12:36так что пишиии! и хрен с ней, с кроватью! можно и на травке и на половичке)))
-
-
25.06.2010 в 23:13-
-
26.06.2010 в 01:40